Корни

Род оказался таким развесистым, что аж дух захватывает: Бунины, Семеновы, Бланки, Гроты
и многие, многие другие...  Сами понимаете, куда клонят эти имена – ну, конечно, к окружению Пушкина. Среди «многих других» – Семёновы-Тяньшанские, Блоки, Стивенсоны, Энгельгардты. Русские, поляки, англичане, немцы…

Христина Сусанна Энгельгардт ‎(1734, СПб. – 1783, СПб.) – первой из этой фамилии вошла    в род Фёдоровых. В 1766 г. третья дочь уже покойнаго тогда доктора медицины и директора сухопутнаго госпиталя Николая Фридриха Энгельгардта вышла замуж за 33-летнего голштинца Иоахима (Якима, Ефима) Христиана Грота (14.06.1733, Плён – 22.12.1799, СПб.). В 1764 г. после долгого восхождения  к завѣтной цѣли он был рукоположен в сан пастора   Василеостровского лютеранского прихода «Святой Екатерины». Женившись на Христине Энгельгардт, стал основателем российской ветви рода Гротов и – таким образом – трижды прадедом К. Н. Фёдорова.
«Дѣдъ Я. К. Грота, лютеранскій пасторъ, выдающійся проповѣдникъ въ Петербургѣ и ученый писатель, пользовавшійся неизмѣннымъ благоволеніемъ и сочувствіемъ императрицы Екатерины II, переселился въ Россію изъ Голштиніи въ концѣ царствованія императрицы Елизаветы Петровны».⁴ – рассказывает в своём многотрудном вспоможении для истории рода его правнук Константин Яковлевич Грот (04.07.1853, Царское Село — 29.09.1934, Ленинград) – филолог-славист, архивист, член-корреспондент Российской Академии Наук и дед К.Н.Фёдорова, – В России «Іоакимъ Гротъ достигъ наконецъ завѣтной цѣли своихъ стремленій, и ставъ пасторомъ и проповѣдникомъ въ Василеостровскомъ приходѣ въ 1764 г., въ молодомъ еще возрастѣ (31 года), съ честью занималъ этотъ постъ 35 лѣтъ до самой своей смерти въ дек. 1799 г., ставъ подъ конецъ «сеніоромъ» петербургскаго протестантскаго духовенства. Тутъ началась и протекла вся его проповѣдническая, общественная и учено-писательская дѣятельность».

Это редкое издание оцифровано его четырежды внуком Евгением Фёдоровым и теперь в открытом для читателя доступе. Почитайте, чтобы понять, как подпитывают человека его корни. «Дѣятельность его (Якима Грота), глубоко проникнутая религіозностью и высоко-нравственнымъ направленіемъ, началами истинной гуманности и терпимости и культурно-прогрессивными стремленіями, снискала ему любовь, искреннее уваженіе современниковъ и свѣтлую память въ потомствѣ…” ⁵

А светлая память в потомстве не что иное, как воплощенные в нём гены светлых предков.    В случае, светлых духом и душой – ученых, гуманистов, поборников – предков К.Н. Фёдорова.

Помяну лишь некоторых из достойнейших: реальных – вписанных в родословную роспись и легендарных – документальное подтверждение прямого родства с которыми ещё не установлено.

Энглерт Карл Бернард (1159–1230) – считается легендарным основателем всего весьма разветвленного рода Энгельгардтов: «рыцарь 3-го Крестового похода за освобождение Гроба Господня, за спасение жизни короля Французского Филиппа II Августа при осаде Акры» прозванный Энгельгардтом (Ангел-Хранитель)». С тех пор   сама фамилия стала своеобычным руническим талисманом, хранящим её потомков уже 850 лет. Годовщина пращура ознаменована в 2009 г. рождением веб-сайта The House of Engelhardt.⁶ Создал его живущий в Москве потомок рода –  священник о. Сергий Энгельгардт. Светлую память потомства воплотил в уникальное генеалогическое Древо, уходящее корнями в дремучую старину.
«В нем – 4524 имён, – сообщает автор сайта. И с неподражаемым чувством юмора замечает: Самое раннее событие – это смерть Арнульфа Каролинга, Епископа Меца (641 г). Самое недавнее событие – это смерть Василия I Македонского, Императора Византии (886 г.).

Предпринятые изыскания  помогли установить прообраз  первого родового символа Энгельгардтов – еще не герба в  подлинном понимании этого термина, а  индивидуального отличительного  знака  рыцаря Энглерта. Для опознавания личности воина,  сокрытого  с головы до ног непроницаемой броней, рыцарские щиты стали расписываться символическими фигурами, указывающими на его род, сословие, сообщество, город, страну. Подтверждение этому факту в истории геральдики   Мишеля Пастуро:

«Появление геральдики относят к периоду времени между первым, когда гербов ещё не существовало, и вторым, когда она стала делом привычным, крестовыми походами".⁷

Именно таковым и является «старинный герб Энглертов». Хочу заострить внимание читателей лишь на  двух символах этого изображения –  Ворона и так называемых трех колец Борромео.

 

Предполагаемый знак рыцаря Карла Бернарда Энглерта (1-го Энгельгардта)

 Эмблема  Ворона с золотым кольцом в клюве, окольцованного вместе с на̀плечем латинским «С» (начальной буквой французского слова Le croisé – крестоносец)  воспринимается как своеобразный графический девиз рыцаря (письменные девизы на гербах появились позже).
По геральдической традиции, птица эта – символ отваги, долголетия, оберег от смерти, устрашитель врагов… По мифологической – символ солнца и прорицания, вестник Аполлона и богини Афины, посредник между мирами – относит душу почившего в страну мёртвых. Но иногда и возвращает её к жизни. Становится ангелом-хранителем человека, даёт ему неуязвимость.⁸ Подобное толкование соответствует и прозвищу, ставшему составной частью
фамилии рыцаря. Второй элемент – кольца Борромео  символизируют в геральдике  девиз "Сила в единстве».

Изображения этих колец присутствуют в интерьере дворца XVII века итальянского аристократа Витальяно Борромео, являясь эмблемой его рода.
 

Научная трактовка фигуры проливает свет на суть геральдического символа: «Математически кольца Борромео определяются как три или больше топологических окружности, объединенных таким образом, что при удалении из конструкции одной из них оставшиеся оказываются разомкнутыми».⁹

На этом принципе и зиждется генеалогическое древо. Отсутствие нескольких связующих звеньев, размыкает родовую цепочку, отрывает её от корней, а на поруку – обкорнанная история рода.  Как, к примеру, у еще одного славного представителя фамилии Энгельгардтов, которого – пока условно – причисляю к  предкам петербургского директора сухопутнаго госпиталя Николая Фридриха Энгельгардта (ок. 1680, Нарва или Выборг – 15.11.1753, СПб.), доктора медицины «родом из Германии» –  отца Христины Сусанны Энгельгардт и прапрапрадеда К. Н. Фёдорова.

Зовут его  Андреасом Энгельгардтом (10.04.1617, Ашерслебен, Саксония-Анхальт – 12.02.1682, Москва).¹⁰ Удалось установить, что он был сыном доктора медицины Матиаса Энгельгардта, родом из Страсбурга (по сведениям немецких исследователей). Известны также причины, приведшие его в Московию и некоторые подробности его биографии. Но за последними документально подтвержденными фактами его жизни – смертью в Москве и оставшимся после него многочисленным потомством – абсолютно белый лист:  дальнейшая история его рода стерта...

Что же дает основание  для версии о том, что  Николаус Фридрих Энгельгардт, появившийся на свет  около 1680 года то ли в Нарве, то ли в Выборге или даже в Вологде,¹¹  а может, и в Москве, был последышем Андреаса Энгельгардта?

Но прежде завершу историю с появлением первого герба Энгельгардтов. По окончании Третьего крестового похода (1189—1192) новоявленный Энгельгардт, вероятно, возвратился в родные края. Расцветавшая мода на родовые гербы побудила его самого или ближайших родичей взяться за составление своего собственного.  Первый появился, надо полагать, в конце XII века. Прямые потомки крестоносца отразили в нём новый символ фамилии – крылатого Ангела-Хранителя с золотым нимбом и серебряной лирой в деснице – атрибут священной музыки небес во славу героя.      

Родственники Энглерты, не имевшие права на новую  модификацию фамилии, поместили на щите эмблему своей новой столицы Берн, дабы удостоить честь проживания в нём. Герб этот создан, вероятно, в конце XII – начале XIII веков. Вернее, после основания Берна в 1191 г. герцогом Бертольдом V Церингеном. Название новорожденных города и кантона, как и геральдическая эмблема в их гербе, по местной легенде происходят от немецкого Bär         (Медведь), Bärin (Медведица) или от префикса “Bärеn-“, образующего производные слова вроде Bärеnhӧhle (берлога), Bärеnhaut (медвежья шкура), а в случае – Bärеnstadt (город медведя). Со временем в народном говоре возобладала его краткая форма Берн.¹³
 

Удалось обнаружить   несколько вариантов герба Энглертов с геральдической фигурой Медведя, модифицированных в многочисленных коленах рода. Ниже – одна из них:

 

Наличие геральдической фигуры Медведя в гербе Энгельгардтов может означать, что основатели их рода были выходцами из Берна – города или кантона.

Шли годы, разрастался род, обетованная земля становилась тесной для его многочисленных потомков. Энглерты–Энгельгардты и даже Энгели (Engel) ¹⁵ покидали родные края и отправлялись на ловлю счастья и чинов в северные и восточные провинции Германии – Хессен-Кассель, Вестфалию, Баварию (особенно их много в Швайнфурте – пасторы, ученые, профессора, городские советники, потомственные медики), Силезию...
Оттуда в Польшу, Швецию, Лифляндию и, наконец, в Россию. Все дальше и дальше
от насиженного места.

Этим переселением объясняется  и факт  появления ветви рода доктора медицины Матиаса Энгельгардта сначала в Страсбурге ¹⁶, а позднее   в земле Саксония-Анхальт.  Об одном из      его сыновей  – Андреасе Энгельгардте и наш  Сказ.

                                           Продолжение на следующей странице